Покаяние

Автор - Трефилов Дмитрий

Простите меня, Святой Отец, ибо я грешна. На моей совести столько грехов и преступлений, столько грязных пятен, что необходимо изрядное количество терпения, чтоб только выслушать мой монолог. Не говоря уж о прощении. Я знаю, знаю, что недостойна вашего внимания, но извините, молчать не в силах.

Это какое-то наваждение, какая-то ловушка, из которой выбраться нет сил. Хочется что-то значить, чего-то добиться в жизни, сделать что-то реальное. Но стоит предпринять в этой связи пусть маленький, но самостоятельный шажок, как тут же находятся желающие сделать все за тебя.

Поймите правильно, я ведь не многого хочу. Не много. Просто… как вам объяснить? - Сколько себя помню, мы постоянно с кем-то воюем. То против бургундцев, то против англичан. То банды распоясавшихся разбойников внезапно налетают на наши поселения и хладнокровно расправляются со всем, что мы с таким трудом пытаемся создать и сохранить. Будучи еще совсем девчонкой, я повидала столько смерти, что некоторым мужчинам хватило бы на целую жизнь. Да что там, - на десять жизней. Те, кто сейчас подозревает меня в любви к сражениям и войнам, просто не знают, как много любимых людей я похоронила за последнее время. Просто не знают. Мне так хотелось закончить кровопролитие. Прекратить убийства и разруху раз и навсегда. Именно это было моим главным желанием, моей целью. А получилось как раз наоборот.

Не знаю, Святой Отец, сможете ли вы меня понять. Вы, конечно, божий человек, да. Но все-таки мужчина. Быть женщиной в этом мире – это совсем другое. Хочется сделать так много, сделать самой. Но никто не может тебя понять. Считается, что женщина не создана для дел. Рожать детей, ухаживать за мужем, да, может быть, еще вести хозяйство - вот все ее предназначение. Согласна, согласна, это тоже богоугодные занятия, но скажите, что делать, когда сердце стремится к большему?

На протяжении своей непродолжительной карьеры я только тем и занималась, что старалась добиться признания и независимости у мужчин. Пыталась доказать им, что я не пустое место и что со мной можно сотрудничать на равных. Предпринимала массу усилий, чтоб убедить их в этом, но бесполезно. Вместо признания я получала лишь любовь, восторги и слюни обожателей. Словно перед ними была не равный им человек, не предводитель, командир, соратник по оружию, а муза, укутанная в латы. Лишь символ полка. Его знамя. «Женщина» и «солдат» – в глазах мужчин эти понятия были несовместимы. Смешно сказать, я даже одеваться стала, как они, вести себя и выглядеть так же, чтобы разрушить этот стереотип. Но вместо того, чтоб относиться ко мне, как к одному из них, волею судьбы ставшему предводителем, они начали с еще большим восторгом и удивлением взирать на мой поникший силуэт.

Я загоняла себя в самые трудные условия: ела, спала вместе с солдатами, бросалась в гущу врага, а после битв пыталась переносить раненных, но бесполезно. Изрубленные и изнеможенные солдаты вместо того, чтобы спокойно принимать помощь и корчиться от ран, благодарили за внимание, вставали и, сжимая зубы от боли, шли самостоятельно. В переходах вокруг меня сразу расчищалось место, а во время сна стихали разговоры, лишь стоило закрыть глаза. Даже дышать солдаты старались тише.

Некоторые судьи от раза к разу мне задают один и тот же вопрос, убила ли я кого-нибудь лично? И получив в ответ: «Нет, никого» с сомнением качают головой. Мол, как такое может быть? А очень просто. Да, никого я не убила за всю войну. Но разве это было нужно? Стоило мне ринуться в гущу врага, как тут же сотни воинов бросались следом, отчаянно пытаясь оградить меня от вражеских стрел, копий и мечей. Прикрывая и расчищая дорогу. Во время стычек и битв они так боялись за мою жизнь, что забывали о своих. И как итог: там, где появлялась я, сражение перерастало в бойню. В кровавое месиво. Стоило мне лишь оказаться среди врага. Мужчины будто ревновали меня к славе - сколь храброй бы я ни казалась, сколь не пыталась стать самой отчаянной, они неизменно превосходили меня. Наверное, превосходя самих себя.

Я каюсь: все это так сильно меня раздражало, что я, уже не стараясь скрыть своего негодования, решалась на самые сумасбродные поступки, на самые отчаянные действия. Рвалась на передовую, лезла на стены, толкала таран под ливнем стрел и брызгами кипящей смолы. Теперь уж не они, я ревновала их к славе. Пытаясь превзойти свое окружение, я совершала то, что потом легендами расходилось по Франции. Легенды… Ах, если бы мое сумасбродство касалось только меня! Так нет же. Вслед за отчаянной девчонкой устремлялись тысячи восторженных солдат. И если бы вы знали, сколькие не возвращались обратно.

Как итог моих безумств – это пленение и заключение под стражу. Я знаю, знаю, скоро меня казнят, и моя мечта сделать хоть что-то в этой жизни самостоятельно так и останется неосуществленной. Но в данный момент меня все это не волнует. Так мне и надо.

Мои противники и обвинители сейчас пытаются уличить меня в колдовстве и ереси. Смешно. Как часто мне самой казалось, что против меня восстали все сверхъестественные силы. В попытке вырваться из невидимой мистической ловушки прошла вся моя жизнь. Скажите, Святой Отец, откуда это ощущение невидимых пут, сжимающих грудь? Откуда? Рубя неистово несуществующую паутину, я наносила десятки ран тем людям, что окружали меня. Людям, которые любили меня, и, старались помочь. В пылу борьбы за независимость я этого даже не замечала, превращая их жизнь в кошмар.

Я так виновата, Святой Отец.

Так виновата.

Простите, пожалуйста.



* * *

Извините, Святой Отец, что позвала вас в столь поздний час. Просто мне очень хочется еще раз высказаться перед казнью, а кроме вас ко мне не подпускают никого.

Знаете, я молилась весь вечер, прося прощения у Господа за те злодеяния, что совершила. Мне так много, так много надо было сказать Богу, но я не могла сосредоточиться. Моей молитве раньше ничто не могло помешать, а тут… Смутные образы неотступно лезли в голову. Сначала я не могла понять, откуда они взялись и старалась усилием воли прогнать их прочь, но вскоре узнала.

Это были они, мои славные воины: Пьер, Симон, Жак, Робер де Бодрикур и многие другие. Они все что-то говорили мне. Говорили и улыбались, будто веселясь оттого, что я не могу их услышать. Мол, Бога и Святых слышу, а их… Мне даже пришлось отложить молитву и открыть свое сердце, чтобы взглянуть им в глаза. И вот тогда я их услышала, Святой Отец. Услышала.

Первым был Робер. Он тихо назвал меня по имени и мягким, успокаивающим голосом продолжил: «Жанна, Жанна, предводительница моя, мой друг и учитель. Ну, чего ты вздумала лупить себя, глупенькая? Разве ж это правильно, наказывать себя за то, что совершают другие, а? Разве это правильно? Война, разруха, голод и междоусобные разборки – ты виновата в этом? Нет. Нет и не спорь. Послушай лучше.

До твоего появления в лагере моего ополчения, я только и делал, что отчаянно сопротивлялся мыслям о неизбежном крахе Франции. Да, правда. Днем собирал добровольцев и строил укрепления, а ночью – зарывался в одеяло и плакал от обреченности. Глотал соленые слезы и кровь, сочащуюся в покусанные губы. Кошмар бесцельной жизни. Ты, Жанна, вернула мне веру в будущее. Ты. Пойми это».

Внезапно его образ исчез, но появился Жак, лучник из моей свиты: «Извините, госпожа. Не мне судить, правы вы или нет. Я всего лишь бедный крестьянин, научившийся оттягивать тетиву и плевать во врага разъяренными стрелами. Не мне судить. Но вот что я знаю, так это то, что, повстречав вас на вашем пути к дофину, я сказал себе: «Ну вот, Жак, в последний раз попробуй, и если нет, то к черту весь этот мир. Ничто ему уже не поможет». Я в тот момент как раз дезертировал из армии. Мне было так страшно, что только избранница Бога была способна остановить мое бесконечное бегство.

Я присоединился к вашей свите, и следующий отрезок жизни мы прожили вместе. Сражались, совершали переходы и дерзкие вылазки в тыл врага. А меньше, чем через год я был убит. Убит при штурме Парижа. Конечно, веселого тут мало, но помните ли вы, Жанна, мою улыбку перед смертью? Помните? Я умер героем! Я жил этот год и умер героем, которым по праву могут гордиться и предки, и мой славный мальчуган, подрастающий вдали. Ах, госпожа, если бы вы знали, как это важно для меня!».

Пьер рассказал, что был разбойником до встречи со мной и пришел в ополчение лишь для того, чтоб мародерствовать. Потом, когда он увидел, как я бросаюсь в бой, его действительно задело. Девушка-воин – это унижение, подумал он и следующие битвы был неизменно рядом, не давая мне ни малейшей возможности доказать свою самостоятельность. Он рубил, колол, рвал на куски всех, на кого я только обращала внимание. Мне оставалось лишь переводить свой взгляд и ободрять солдат.

Когда мы въехали в очередную деревню, внося надежду и уверенность, к нему подбежала молоденькая девушка с цветами и бросилась на шею со словами благодарности. Поверьте, Святой Отец, сейчас это один из самых достойных солдат Франции. О нем еще будут слагать песни. И слеза, блеснувшая на его щеке в этот момент, лишний раз подтвердила, что отныне он предпочтет жить для других. Это прекрасно.

Были другие рассказы, но времени мало и я не хочу отвлекать вас их пересказом. Да это и не нужно. Существенно другое. Да, да, я ничего не смогла сделать реального в битвах. Мной не убит никто, не разрушены преграды, не спланированы долгосрочные стратегии. Но я вот тут подумала, разве судьба этих замечательных людей не есть что-то реальное? Их победы, внутренний рост и, собственно, жизнь. Скажите, есть что-либо реальнее, чем это? Гоняясь за мифом независимости, я и не замечала, что никогда не была зависимой ни от кого, никогда не делала того, что не хочу и всегда поступала правильно.

Святой Отец, извините меня, но я довольна своей судьбой.

Довольна и счастлива.

Спасибо тебе, Господи.

Аминь.

мужской психолог
Дмитрий Трефилов
Теги: художественное, монолог
Комментарии
NATALI
Послеживаются скрытые сексуальные мотивы, война то 100 лет шла, мужиков в деревнях не осталось, сильный запрет на секс, а логика она всё извернёт, объяснит, замаскирует и приведет туда куда требует природа. Все остальное - Бла... Бла.. Бла... Выдумки монахов
№1 | 23.11.2009
hoplite
Вряд-ли не осталось мужиков в деревнях. В то время войни не велись таким образом. А про выдумки монахов- похоже на то.
№2 | 27.11.2009
Чтобы добавить комментарий — войдите или зарегистрируйтесь.
Войти через:ВконтактеFacebook
наверх
вниз